Мы, участники Белорусской антиядерной кампании (БАЯК), проанализировав информацию, поступившую из официальных источников по поводу инцидента с реактором первого энергоблока Белорусской АЭС, случившегося 10 июля, выражаем свою глубокую обеспокоенность ситуацией в целом и требуем незамедлительной остановки строительства БелАЭС как такового, а не только монтажа реактора первого энергоблока, и проведения компетентного независимого расследования.
Мы обращаем внимание международных организаций и европейского сообщества в целом на серьезность сложившейся ситуации и просим немедленно отреагировать на нее.
Нашу серьезную обеспокоенность вызывает следующее.
1. Информация об инциденте скрывалась на протяжении более двух недель, как «незначительная» и не являющаяся, по мнению представителей генподрядчика «событием», о котором нужно информировать общественность и международные организации. Может ли считаться незначительным происшествие, результатом которого стала остановка монтажных работ корпуса реактора первого энергоблока, и на повестку дня вынесен вопрос замены дорогостоящего оборудования, от состояния которого напрямую зависят радиационные риски строящейся АЭС?
2. Официальные сообщения об июльском инциденте с реактором являются противоречивыми, что вызывает серьезные сомнения в компетентности организаций, ответственных как за строительство, так и за контроль над ним. Так, сначала пресс-центры Генподрядчика и РУП «Белорусская атомная электростанция» отрицали факт инцидента, затем Минэнерго разместило сообщение о «нештатной ситуации» с реактором. Чуть позже руководитель управления коммуникаций «Атомстройэкспорта» Нина Деменцова заявила, что никакого инцидента с корпусом реактора на строящейся белорусской АЭС не было: «Просто стерлась краска». Однако 1 августа куратор проекта Белорусской АЭС Александр Локшин на сайте Росатома сообщил: «В ночь с 9 на 10 июля одна из субподрядных организаций выполняла операции по перемещению корпуса реактора с одного ложемента на другой. (…) При строповке субподрядчиком были допущены отклонения от инструкции, из-за которых произошёл перекос груза при его подъеме. На высоте около 4 метров возникла неисправность подъемного крана, вследствие чего корпус оставался в подвешенном состоянии более получаса. Все это время перекос постепенно увеличивался и в результате привел к тому, что корпус реактора проскользнул по стропам и повис диагонально, соприкоснувшись с землей». После этого, по его словам, специалисты ОКБ "Гидропресс" и изготовителя корпуса завода «Атоммаш» выполнили контрольные измерения, включая ультразвуковой контроль металла и дефектоскопию сварных соединений, а их результаты подтвердили, что никаких изменений состояния корпуса не произошло. Локшин также сообщил: «Максимум о чем можно говорить — о стершейся на корпусе заводской краске из-за трения металлических строп». Однако в тот же день замминистра энергетики Михаил Михадюк прокомментировал СМИ, что ОКБ «Гидропресс» и главная материаловедческая организация «Росатома» ЦНИИмаш еще изучают возникшую ситуацию, из-за чего монтаж реакторного оборудования на первом энергоблоке БелАЭС остановлен. Михадюк также сообщил о наличии «отметин от строп» на корпусе реактора. Позднее, 1 августа, начальник отдела прочности ОКБ «Гидропресс» Леонид Лякишев прокомментировал БЕЛТА, что эта организация уже проанализировала ситуацию при помощи математического моделирования и что никаких повреждений реактор якобы не получил. Он также сообщил, что реактор «коснулся эллиптическим днищем корпуса плиты монтажной площадки». По его словам «Приведенные напряжения в днище корпуса не превышали нормативных допускаемых напряжений для условий нормальной эксплуатации, а деформации в металле корпуса находились в упругой области».
3. Таким образом, из официальных сообщений следует, что во время перемещения при помощи строп и крана корпус реактора накренился и получил удар в нижнюю часть корпуса о плиты монтажной площадки. Без ответов однако остаются следующие вопросы. С какой целью перемещался корпус реактора? Если целью описанных действий с реактором не была его установка, как изначально сообщал Генподрядчик строительства БелАЭС, то почему они происходили на монтажной площадке? Почему данные действия выполнялись в ночное время суток? Какое оборудование и каким образом использовалось при перемещении и (или) установке реактора? Ведь если технология была бы хотя бы отчасти соблюдена, то ни о какой «строповке» и «соскальзывании» не могло быть и речи, поскольку корпус реактора должен иметь специальные крепления для его безопасной транспортировки и установки, а подъемная техника должна соответствовать определенным условиям, не допускающим случайные перекосы или неконтролируемые воздействия на корпус. Можно ли говорить о том, что реактор не получил «никаких» повреждений, если на его корпусе видны следы от строп, а его нижняя часть «соприкоснулась» с бетонной плитой при «соскальзывании», а также учитывая особую хрупкость реакторного металла при температурах, ниже рабочих, и особые требования к отсутствию каких-либо, даже мельчайших дефектов этого оборудования. Возможна ли полная и детальная дефектоскопия поврежденного реактора на площадке строительства БелАЭС, в столь короткий срок, учитывая тот факт, что ультразвуковая дефектоскопия допускает погрешности, а современные методы предписывают использование рентгеноскопии в сочетании с ультразвуковой дефектоскопией?
4. Все сказанное выше дает нам основания утверждать следующее.
4.1. Генподрядчик строительства БелАЭС, «Атомстройэкспорт», ведет строительство с серьезнейшими нарушениями технических норм, безответственно и некомпетентно.
4.2. На строительстве БелАЭС отсутствует компетентный и независимый контроль ввиду отсутствия у заказчика специалистов нужного профиля, нереферентности проекта АЭС-2006 в целом, наличия проблем с независимостью национального регулятора Госатомнадзора, а также политической ангажированностью строительства белорусскими властями. Представители общественности неоднократно говорили об этом, а также о непрозрачности строительства, как и о не предоставлении общественности по ее запросу отчетов Комплексной проверки строительства АЭС и других документов.
4.3. Реактор первого энергоблока БелАЭС ни при каких обстоятельствах не может быть использован и его дальнейшая установка на энергоблок какой-либо АЭС категорически недопустима!
5. Мы считаем продолжение строительства БелАЭС недопустимым в целом. Мы уверены в том, что она сложилась вследствие ряда серьезных нарушений, допущенных изначально, о которых мы неоднократно говорили раньше. Строительство БелАЭС началось с нарушением технических норм, законодательства, включая конвенции ЕЭК ООН Орхусскую и Эспоо, сооружение реакторных зданий - без архитектурного проекта АЭС, до его госэкспертизы и выдачи лицензий. Его оценка воздействия на окружающую среду, как и процедура его обсуждения, были сфальсифицированы. Все это, вместе с экспериментальным характером проекта, низкой технической культурой подрядчика, заложило «фундамент» для дальнейших нарушений и инцидентов, которые, на наш взгляд, будут повторяться.
6. Мы требуем незамедлительного выполнения следующих действий.
6.1. Остановить строительство БелАЭС, а не только отдельных работ по монтажу реактора.
6.2. Отказаться от использования реактора первого энергоблока.
6.3. Создать независимую комиссию, в которую были бы включены компетентные эксперты, представители заинтересованной общественности, а также представители Генпрокуратуры. Поручить данной Комиссии не только досконально и объективно расследовать инцидент с реактором, но и другие серьезные нарушения законодательства и технических норм, о которых мы упоминали выше.
2 августа 2016 г.
участники БАЯК:
Движение «Ученые за безъядерную Беларусь!»
БПЗ
ОО «Экодом»
Общественная кампания «Островецкая атомная – это преступление!»